поэзия

《梦游天姥吟留别》李白

海客談瀛洲,煙濤微茫信難求。
越人語天姥,雲霞明滅或可睹。
天姥連天向天橫,勢拔五嶽掩赤城。
天台一萬八千丈,對此欲倒東南傾。
我欲因之夢吳越,一夜飛度鏡湖月。
湖月照我影,送我至剡溪。
謝公宿處今尚在,淥水蕩漾清猿啼。
腳著謝公屐,身登青雲梯。
半壁見海日,空中聞天雞。
千岩萬轉路不定,迷花倚石忽已暝。
熊咆龍吟殷岩泉,栗深林兮驚層巔。
雲青青兮欲雨,水澹澹兮生煙。
列缺霹靂,丘巒崩摧。
洞天石扉,訇然中開。
青冥浩蕩不見底,日月照耀金銀台。
霓為衣兮風為馬,雲之君兮紛紛而來下。
虎鼓瑟兮鸞回車,仙之人兮列如麻。
忽魂悸以魄動,恍驚起而長嗟。
惟覺時之枕席,失向來之煙霞。
世間行樂亦如此,古來萬事東流水。
別君去兮何時還?且放白鹿青崖間,須行即騎訪名山。
安能摧眉折腰事權貴,使我不得開心顏!

Оставляю на прощание стихотворение о том, как во сне я побывал на горе Тяньлао (Ли Бо)

Рассказывают мореходы про Инчжоу — остров для бессмертных. Но в дымке волн все смутно и туманно, в то, что он есть поверить тяжело.

Юэсцы о горах Тяньлао говорят: “Среди зари и туч, они то проступают, то укрыты — но можно видеть их хоть иногда! Тяньлао с небом слились, к звездам устремясь. И мощью превосходят каждую из Знаменитых Пяти Гор, да затмевают собой горы, что в Чичэне. Гора Тяньтай уж восемнадцать тысяч чжанов будет, а как сравнишь с Тяньлао, разве что юго-восточного предгорья она выше”.

Услышав это захотелось, чтобы во сне я очутился в У-Юэ.

И вот, ночью одной я под луною пролетел над озером Цзин-ху. И от луны над озером явилась моя тень, они меня до речки Шань сопроводили. То место, где Се-гун на ночь остановился, таким же и осталось — прозрачная вода колышется и звонко раскричались обезьяны. Надев на ноги обувь, что Се-гун придумал, вступил на лестницу, ведущую до синих облаков.

На полпути увидел, как встает из моря солнце, и в вышине Небесного услышал Петуха. Средь тысячи отвесных скал тропа петляет — десять тысяч поворотов. Цветами любовался я, на камни опираясь, как темнота, вдруг, скрыла все вокруг.

Медвежий рык, да возгласы драконов, послышались средь грохотанья родника по скалам. Дрожал глубокий лес, ах, и вершины в страхе встрепенулись.
 Явились тучи черные, ох, черные, вот-вот дождем прольются. Вода волной пошла, ох, дым над ней клубится. Молнии всполохи, раскаты грома! Горы дрожат — будто готовы развалиться.

Как вдруг, в пещеру каменная дверь с ужасным треском отворилась. За ней синеет бездна, вся без края и конца — а солнце и луна там освещают золотом и серебром одетые террасы. Одеты в радугу, ай, да на ветре-скакуне, ко мне во множестве слетелись, ах, бессмертные из облаков. На гуслях тигры им играют, фениксы везут повозки — тех небожителей там много, да, как в поле колосков.

Внезапно задрожало сердце и душа затрепетала — я дернулся и не сдержал протяжный стон. Почувствовал — со мною лишь подушка и циновка. А то, что видел в дымке только что — ушло.

Веселье в этом мире точно так же кратко — с древних времен течет все прочь, как воды на восток.

С тобой прощаюсь, и когда вернусь я вновь? Оленя белого средь скал зеленых отпущу до времени пастись. Как надо будет, в путь на нем отправлюсь к тем горам известным.

Зачем сейчас с угодливою миной, гнуть спину пред теми, кто силен? Меня бы это принуждало к жизни без улыбки!

поэзия

《簡盧陟》韋應物

可憐白雪曲
未遇知音人
恓惶戎旅下
蹉跎淮海濱
澗樹含朝雨
山鳥哢餘春
我有一瓢酒
可以慰風塵

Письмо для Лу Чжи (Вэй Ин-у)

Жаль, что мелодии про "Белые Снега"
   не встретился "умеющий послушать"
Уставшим от тревог оставил ратные дела
   на берегах в Хуайхае время трачу

Деревья у ручья впитали дождь с утра
   горные птахи про конец весны щебечут
Тыква-горлянка у меня вином полна
   от "ветра с пылью" им себя утешу
поэзия

《弹歌》

斷竹續竹
飛土逐宍

Песня об самостреле

Бамбук ломаем, бамбук вяжем
Летит земляная [пуля], гонится за мясом

На удивление, это считается самым коротким стихотворением в классической китайской поэзии. Точнее, это народная песня, которая приводится в хронике “Записи о веснах и осенях царств У и Юэ” (吳越春秋), составленной Чжао Е (趙曄) в первом веке нашей эры.

Китайские исследователи считают, что в ней описывается как режут бамбук для самострела, потом его вяжут вместе. Под иероглифом 土 — буквально “земля” подразумевается пуля для арбалета, сделанная из глины.

Также интересно, что в этом стихотворении используется очень редкий иероглиф 宍 — словари сообщают, что в древности он использовался для обозначения мяса вместе или вместо иероглифа 肉.

Подразумевается, что тут описана сцена охоты, а не разрешения конфликта между людьми.

поэзия

《即事二首 其一》司空圖

茶爽添詩句
天清瑩道心
只留鶴一隻
此外是空林

Первое из двух стихотворений по случаю (Сыкун Ту)

Чайная радость к виршам прибавляет строки
   Ясное Небо очищает Сердце на Пути
Остался лишь журавль одинокий
   Все остальное - лес и пустота

Я попытался сделать из кофейных капсул QR-code, где была закодирована первая строка стихотворения. Увы, получившийся код не считывается.

茶爽添詩句

поэзия

《我們倆》劉半農

好淒冷的風雨啊!
我們倆緊緊的肩並著肩,手攜著手,
向著前面的「不可知」,不住的衝走。
可憐我們全身都已濕透了,
而且冰也似的冷了,
不冷的只是相並的肩,相攜的手。

Мы вдвоем (Лю Бань-нун)

Какой холодный дождь и ветер!
   Мы вдвоем, 
      плечом к плечу
         рука в руке 
Вперед, к тому, что “ведать невозможно” 
         несемся налегке
Жаль - мы с тобой промокли насквозь 
       и стали холодны как лед
Но не замерзли плечи,
   что касаются друг друга
И та рука, 
   что руку держит и ведет
поэзия

豆漿手札

Мой хороший товарищ Ждан Филиппов прислал фото из тайваньского ресторанчика под названием “Поселение [для родственников солдат] Персиковый Сад” (桃園眷村), где после поедания блюда “Соевое Молоко, написанное собственноручно” (豆漿手札), на тарелке обнаруживается стихотворение.

豆漿手札

何以身消磨
不為相思稠
但求韶華後
濃情仍如舊

Зачем себя мы затираем на износ
   Увы, не часто друг о друге вспоминая
Надеюсь лишь, когда пройдет прекрасная пора
   Чувств полнота останется как прежде

Примечательно, что мне не удалось найти автора произведения. Из чего я могу сделать несколько поспешный вывод о том, что это современный креатив — возможно, от самих владельцев этой сети.

И надо отдать должное, креатив им удался. В стихотворении, написанном в прекрасной классической форме, говорится об отношениях между людьми — о том, что пора цветения не так уж долго длится, жизнь проходит очень быстро. И что мы часто понапрасну себя изводим полной ерундой, не думая о тех, кто нас любит. И что одна есть только надежда, как пел в свое время Юрий Антонов: “Хочу чтоб годам вопреки, так же были мы близки, так же были мы близки, двадцать лет спустя”.

А в тоже время, в нем говорится о соевых бобах, которых растирают в порошок, чтобы сделать этот напиток, который люди выпьют, даже не задумавшись о том, из чего он появился. И владельцы заведения надеются, что у клиентов после посещения заведения останется воспоминание о густом (полном) вкусе, которым они всегда здесь смогут насладится, как в прежние времена.

поэзия

《送人》王建

В ходе экспериментов с QR-кодами я не мог не попробовать сделать так, чтобы позиционирующие элементы выступали в роли иероглифов в осмысленных фразах или стихах.

Долгие поиски подходящих вариантов навели меня на это прекрасное стихотворение.

《送人》王建
河亭收酒器
語盡各西東
回首不相見
行車秋雨中

Проводы (Ван Цзянь)

В беседке у реки мы винные убрали чарки
   Слова закончились. На запад одному, другому на восток
Я обернулся, но тебя уже не видно
   Повозки едут и осенний дождь все обволок

В нем все хорошо: иероглифы просты и легко запоминаются, образы четкие и недвусмысленные, но в то же время глубокие и остающиеся актуальными и по сей день. На самом деле, я бы давал студентам именно это стихотворение для первых опытов перевода.

Еще мне в нем понравилось то, что чарки можно заменить на стаканы/рюмки/бокалы, а повозки на машины — и все останется верным значениями иероглифов, но при этом супер-современным. И “Беседка у реки” вполне может быть названием бара.

В “Беседке у Реки” отдали мы бокалы 
   Все сказано. Тебе - туда, а мне - наоборот
Взглянул назад - тебя уже не видно
   Машины едут, да осенний дождь идет

А что же QR-код? Вот и он, хотя эстетически не совсем такой, как я бы хотел — но, тем не менее, вполне работающий и выдающий свой секрет при сканировании.

QR送人

поэзия

《紅窗迥》佚名

富春坊,好景致
兩岸儘是,歌姬舞妓
引調得,上界神仙,把凡心都起
內有丙丁並壬癸
這兩尊神,為你爭些口氣
火星道,我待逞些神通,不怕你是水

[На мелодию] “Далекие тени в красном окне” (автор неизвестен)

[Дом публичный] Фучуньфан,
   - виды там красивы
На обеих берегах сплошь певички, танцовщицы
Раздразнили всех святых в мире их высоком 
   подняли желания в сердцах
Тут внутри возникли вдруг, господин Биндин [Огонь], 
   вместе с Жэньгуем [Водным] 
Эти два святых почтенных, спорили до хрипоты    
   Дух Огня тогда сказал: 
     “Подожду я тут пока, волшебство свое настрою! 
        Не боюсь, что ты Вода!”

В городе Чэнду во время династии Сун был знаменитый публичный дом, в котором однажды случился пожар.

В сборнике би-цзи под названием “Разные записи на чистых волнах” (清波雜志), составленном во время Северной Сун автором по имени Чжоу Хуэй (周煇, 1126 — ?) есть заметка, где говорится о том, что на тему пожара было составлено немало хороших и шутливых стихов. А все началось с того, что на самом пепелище на следующий день нашли приколоченную гвоздем табличку с хорошими стихами, где говорилось о том, что Небесный Судья по ошибке спалил этот публичный дом — наверняка прийдя ночью с свечой, чтобы получше разглядеть девиц.

Внимательный читатель может быть оценит определенное сходство этого стихотворения с содержанием песни Smoke on the Water группы Deep Purple.

поэзия

《風雨竹》關羽

不謝東君意
丹青獨立名
莫嫌孤葉淡
終久不凋零

Бамбук под ветром и дождем (Гуань Юй)

За милости с Востока Князя не хваля
Воспет и алым и зеленым он по праву
Пусть не смущает бледная его листва
Зато до самого конца она не облетает

Это стихотворение приписывается Гуань Юю (關羽), который при жизни был соратником Лю Бэя и активно учавствовал в борьбе в период Троецарствия, а после смерти стал почитаем как божество Гуань-ди.

Цель данной заметки не в том, что установить аутентичность стиха, а просто дать его перевод и пояснение смыслов. Гуань Юй находился в течении долгого времени в лагере Цао Цао, но все это время только и искал возможности вернуться к Лю Бэю. По легенде, когда ему такая возможность представилась, он написал этот стих и отправил его Лю Бэю. Легенда также говорит, что в целях шифровки, Гуань нарисовал бамбук, чьи листья образовывали эти иероглифы — эта картина часто встречается в Китае — но помимо сомнений в эффективности такой шифровки, я не уверен, что Гуань имел литературные и артистические навыки.

Вот один из знаменитых вариантов написания стиха через листья бамбука, стела с которым стоит в сианьском музее каллиграфических надписей на камне — «Лес стел» (西安碑林). На фото — копия стелы на одной из фабрик.

關帝詩竹

В стихе речь идет о бамбуке и о самом Гуань Юе. Князь с Востока, это божество ответственное за весну и весенний ветер, от которого бамбук не зависит. В тоже время, это обозначение Цао Цао, от которого желал уйти Гуань Юй, не смотря на то, что был Цао Цао обласкан и щедро вознагражден за службу.

Алое и зеленое. Это обозначает и записи в истории, которые делались разными чернилами: алым о заслугах, зелено-синим о делах (на самом деле, иероглиф 青 значит спектр цвета от почти черного, через зеленый и до синего). Это и образное название для рисунка — в том смысле, что бамбук рисуют на картинах. Кроме того, так как эти краски устойчивы, выражение 丹青 имеет смысл «несмываемое, прочное, твердое».

Последние две строки также ясны: хотя листьев у бамбука мало и они некрасивы и бледны, зато они не облетают, не меняются от времени года и сам бамбук не ломается от натиска ветра. То есть, это прямая аллегория на стойкость, лояльность и лучшие качества самого Гуань Юя.

поэзия

《南流夜郎寄內》 李白

夜郎天外怨離居
明月樓中音信疎
北雁春歸看欲盡
南來不得豫章書

В ссылке на югах, из Елана отправляю жене (Ли Бо)

В Елане, на краю небес,
    в разлуке тяжело мне жить
Тут яркая луна в покоях, 
   а новости и письма редки

Весною северные гуси улетят обратно 
   вот-вот из вида скроются совсем
А вдруг, когда они на юг вернутся,
   из Юйчжана я вестей не получу