壽安男子，不知姓名。肘拍板，鼻吹笛，口唱歌。能半面笑，半面啼。一烏犬解人語，應口所作，與人無殊。
В Таоане был один мужик, ни имени ни фамилии его уже не знают, который локтями отбивал ритм на дощечках, носом дул во флейту и при этом пел. Он мог половиной лица смеяться, а половиной плакать. И был черный пес, который понимал человеческую речь и делал, что ему говорили, ничем не отличаясь от людей.
Один из немногих иероглифов, который можно выложить лентой без пересечений и двойного прохождения линий.
商靈均，義熙中，夢人來縛其身將去，形神乖散。復有一人云：「且置之，須作衡陽，當取之耳。」後除衡陽守，辭不得免，果卒官。
В годы правления под девизом иси, Шан Лин-цзюню приснился человек, который его связал и собирался унести — у [Шана] душа уже распрощалась с телом. Тут появился другой человек и сказал: “Оставь его. Ему придется заниматься Хэнъяном, вот тогда и возьмем”. Затем [Шана] назначили управляющим Хэнъяном, он отказывался, но не смог этого избежать. Так и вышло, что умер на этой должности.
唐懷州刺史梁載言，晝坐廳事，忽有物如蝙蝠，從南飛來，直入口中，翕然似吞一物，腹中遂絞痛，數日而卒。
Управляющий Хуайчжоу Лян Цзай-янь, живший при танской династии, днем сидел в присутственном месте, как вдруг, что-то похожее на летучую мышь прилетело с южной стороны и влетело прямо в рот. [Лян] захлопнул рот и словно проглотил что-то. В животе у него потом начались колики и через несколько дней он умер.
後魏宣武帝景明年中，海陵人黃尋，先居家單貧，忽風雨飛錢於其家，後巨富，錢至數萬，其年被誅。
В годы правления императора У-ди под девизом цзинмин в Северной Вэй, у Хуан Сюня из Хайлина была очень бедная семья. Как вдруг однажды с ветром и дождем ему прилетели деньги прямо в дом. После этого стал очень богат и деньги у него считались десятками тысяч. В тот же год его казнили.
後魏宋穎妻鄧氏，亡十五年。忽夢亡妻向穎拜曰：「今被處分為高崇妻，故來辭。」流涕而去。數日崇卒。
Жена Сун Ина, жившего при Северной Вэй, была из рода Дэнов и уже пятнадцать лет как умерла. Однажды во сне умершая жена явилась с поклоном к Ину и сказала: “Сегодня мне выпало стать женой Гао Чуна, поэтому я пришла проститься”. Проливая слезы, она ушла. А через несколько дней Чун умер.
鄉人某者，偶坐樹下，捫得一蝨，片紙裹之，塞樹孔中而去。後二三年，復經其處，忽憶之，視孔中紙裹宛然。發而驗之，蝨薄如麩。置掌中審顧之。少頃，掌中奇癢，而蝨腹漸盈矣。置之而歸。癢處核起，腫數日，死焉。
Спрятанная вошь
Некий человек, живший в нашем уезде, как-то сидя под деревом, поймал вошь, завернул её в кусок бумаги, засунул в дупло на дереве и ушел. Через два или три года проходил он мимо того места и вдруг припомнил это. Посмотрел в дупло, а бумажка там по-прежнему лежит. Раскрыл и проверил — вошь стала тонкой, как шелуха на зерне. Он положил вошь на ладонь, чтобы лучше рассмотреть. Через некоторое время на ладони появился странный зуд, а вошь начала постепенно толстеть. [Этот человек] отложил вошь и вернулся к себе. Начиная с того места, где появился зуд, все стало пухнуть, и через несколько дней он умер.
