Прочитал в замечательном блоге «Стихо(т)ворье» от Юлии Дрейзис пост о «Военной симфонии» Чэнь Ли.
Вот само произведение — его объяснение прочитайте по ссылке выше.
Конечно же, мне это стихотворение очень понравилось — и формой, и содержанием. А фраза «Военная симфония, например, кажется на первый взгляд принципиально непереводимой» послужила толчком, чтобы сделать перевод, который и привожу ниже.
Кстати, само название я бы скорее перевел как «Симфония Войны».
Симфония Войны (Чэнь Ли)
月月勢皆圓
中秋朗最偏
萬方期一夕
到曉是經年
影蔽星芒盡
光分物狀全
惟應苦吟者
目斷向遙天
Ночью [в праздник] Середины Осени обращаюсь к Луне (Сюй Тан)
Месяц за месяцем луна становится кругла Но в Середину Осени она особенно ярка В десятках тысяч мест сей вечер ждут Весь год проводят в ожидании лунного рассвета В сиянии звезд исчез покров теней И стало видно в этом свете суть вещей Ответь тому, кто в горечи вздыхает тут К далеким небесам напрасно устремившись взглядом
В этом стихотворении, на мой взгляд, между строк довольно четко просматривается недовольство автора существующим положением вещей, возможно коррупцией или иными проявлениями неэффективного управления государством. А может быть, это просто типичное и бытовое проявление мизантропии Сюй Тана, про которого практически ничего не известно, даже годы жизни. Он больше двадцати раз сдавал экзамены и только в 871 году получил степень цзинь-ши. Занимал небольшие должности, был искусен в стихосложении, но слыл нелюдимым человеком, который плохо ладил с окружающими.
江南淥水多
顧影逗輕波
落日秦雲裏
山高奈若何
Белая цапля (Ли Цзя-ю)
В Цзяннани чистых много вод Любуясь отражением, [цапля] почивает среди легких волн Упало солнце в Цинь за облака Высоки горы, что же делать?
Про автора мало что известно, даже года жизни. Китайские записи говорят, что он сдал экзамен на степень цзинь-ши в 748 году, служил, был сослан, потом опять занимал средние должности, лично знал Ли Бо и Лю Чан-цина.
О чем это стихотворение я сказать не могу — типичный пример про «знал все буквы, не смог назвать слово». Может быть, это грусть честного чиновника в отставке?
可以看到树木的涟漪
在扩大、生长
但看不到谁掷出的那一粒石子
荡漾……
听到蝉声如雨
一只狗走过来抬起一条后腿
一对恋人依偎，张开四片嘴唇
一道闪电尚未折断
声音……
多么苍翠的内心
哦，上帝的手指——
纤细的唱针——触摸
——听
岁月的唱片
Годовые кольца (Ли Чжуан)
Увидеть можно от деревьев рябь
что расширяется, растет
Но не увидишь, кто же кинул камень тот
в полет....
И слышен треск цикад как дождь
Вот пес пришел и поднял лапу заднюю свою
Вот парочка влюбленных льнет, четверо раскрытых губ
Вот молния, еще не надломился её
звук....
Так темно-зелено внутри
Ах, Божий Палец --
Тонкая игла на граммофоне -- дотронулся слегка
-- послушай
До пластинки, где поют года
Этот перевод я сделал для журнала Prime Russian Magazine, где он и был опубликован — что стало моим дебютом в настоящем бумажном журнале.
Стихотворение мне самому очень понравилось. Я даже нашел его автора — он современный и пока еще живой.
В оригинале это произведение было опубликовано 4 декабря 2010 года в газете «Хэбейский Рабочий» (河北工人报).
凝愁對孤燭
昨日飲離杯
葉下故人去
天中新雁來
連沙秋草薄
帶雪暮山開
苑北紅塵道
何時見遠回
В думах о друге, который путешествует у границы (Цзя Дао)
Сгустилась грусть перед одинокою свечою Вчерашним днем распили чарку на прощание Листва опала, давний друг уехал По небу только гуси вновь летят Среди песка осенние уж истончились травы В снегах вечерние открылись гряды гор На север к саду моему в пыли дорога Когда увижу, что ты издалека возвратился?
В целом, это очень типичное для китайской классической поэзии стихотворение — к тому же, без сложных образов или символики. Для русского читателя необходимо только пояснить, что гуси для китайцев означали весточку из дома, от далеких родных или друзей.
С другой стороны показательно то, что в других списках в этом стихотворении вместо иероглифа 葉 — лист, пишется иероглиф 鄴 — название места в провинции Хэнань, его также записывают как 鄴下.
Таким образом строка «Листва слетела, давний друг уехал» тогда имеет более четкий географический смысл: «Мой давний друг уехал в Е-ся», что для русского глаза, записанное через тире, похоже на указание очень далекого места.
Спасибо И.А. Алимову и tengu71 за критику и помощь.
我是你的一部分
无论是悲伤还是绝望
我身在其中
海岸是如此漫长
黑夜是那么孤寂
你如繁星落入大地
引领人类向海洋深处
寻找天空
我是你的一部分
Я — это часть тебя (Фань Сюэ-и)
Я - это часть тебя Скорбя или в отчаянии - не важно Там нахожусь и я Какой у моря берег неразрывный! Как одинока темной ночи тишина! Ты, словно мириады звезд, на землю опадая В глубины океанов человечество ведешь Чтобы искать там небо Я - это часть тебя
Это стихотворение современной поэтессы я переводил на конкурсной основе для выставки современного китайского искусства «Об акулах и человечестве», организованной Фондом культуры «ЕКАТЕРИНА» совместно с ParkviewAction.
Мой перевод конкурс не выиграл — победителем стал вот этот перевод.
Несколько позже, я решился написать автору, чтобы прояснить те моменты, которые мне лично в переводе своей двусмысленностью не мешали, но тем не менее давали почву для разных толкований. Также, я подумал, что в переводе живых авторов есть своеобразная прелесть — всегда можно спросить, что именно они имели в виду.
Вот ответ от Фань Сюе-и:
我是你的一部分
此处的“我”是作者
此处的“你”是是鲨鱼
Я — это часть тебя
В этом месте «Я» — это автор.
В этом месте «Ты» — это акула.
无论是悲伤还是绝望
我身在其中
此处的“其中”是指是在“悲伤或绝望”
Скорбя или в отчаянии — не важно,
там нахожусь и я
В этом месте «там» означает «в скорби или в отчаянии».
你如繁星落入大地
此处的“你”是鲨鱼
Ты, словно мириады звезд, на землю опадая
В этом месте «Ты» — это акула.
Все-таки очень приятно, когда можно получить подтверждение правильности своего понимания оригинала от самого автора.
錦瑟無端五十弦
一弦一柱思華年
莊生曉夢迷蝴蝶
望帝春心托杜鵑
滄海月明珠有淚
藍田日暖玉生煙
此情可待萬追憶
只是當時已惘然
Расписная цитра (Ли Шан-инь)
На цитре расписной вольготно всем пятидесяти струнам Каждая струна, каждый колок, к годам цветущим возвращает Чжуан-цзы*, утром задремав, был очаровал бабочкой Ван-ди* в тоске весенней стал кукушкой Над синим морем яркая луна, там [кто-то] плачет жемчугами* [Горы] Ланьтянь пригрело солнце, от нефрита дым идет* И пусть об этом всем десятки тысяч раз потом я вспомню Да только вот сейчас, печально стало мне
Для лучшего понимания это стихотворение требует почти построчных пояснений.
* Пятьдесят струн — в современных Ли Шан-иню гуслях было 25 струн. Не вполне ясно, почему он выбрал цифру 50, но это явно не количество прожитых лет, потому что сам Ли прожил только 45 лет (815-858 г.н.э.)
* Чжуан-цзы — аллюзия на знаменитую историю о том, как Чжуан-цзы приснилось, что он был бабочкой. Проснувшись, он не знал, является ли он Чжуан-цзы, которому снилась бабочка или бабочкой, которой теперь снится, что она — Чжуан-цзы.
* Ван-ди — князь из царства Шу, который сначала укрылся в горах, а после смерти превратился в кукушку. Легенды разнятся в указании причин, почему он это сделал. Ли Шан-инь полагал, что Ван-ди совратил жену своего сподвижника и потом изливал кукушке свою горечь и расскаяние.
* По легенде, жемчуг это слезы русалок.
* Ланьтянь — горы, где встречается много нефрита. По китайским поверьям, под действием лучей солнца нефрит испускает пар, выдавая свое местонахождение.
В целом, речь идет о том, что Ли Шан-инь слушает исполнение на цитре песней о Чжуан-цзы, Ван-ди, жемчуге и нефрите, и хотя это все очень интересно, он печалится о быстротечности жизни.
На самом деле, это стихотворение надо читать в переводе Ахматовой!
В Танскую династию жил-был один евнух, с очень интересным именем Гао Ли-ши (高力士) — прям так и просится в качества брэнда.
Ну, в общем важный был евнух, можно сказать особенный, в китайской истории.
Так вот, от него остался только один стих, хотя уж он то мог написать столько, или хотя бы у Ли Бо как-либо украсть, ан нет же, для потомков после себя только это и оставил:
《感巫州薺菜》高力士
兩京作斤賣
五溪無人採
夷夏雖有殊
氣味都不改
Про траву Пастушья сумка из У-чжоу (Гао Лиши)
В столицах обеих на вес продается трава В У-си (Пять Потоков) никто её не собирает Для варваров и для китайцев различна она Но вкуса и духа от этого не меняет
青鳥海上來
今朝發何處
口銜雲錦字
與我忽飛去
鳥去淩紫煙
書留綺窗前
開緘方一笑
乃是故人傳
故人深相勖
憶我勞心曲
離居在鹹陽
三見秦草綠
置書雙袂間
引領不暫閑
長望杳難見
浮雲橫遠山
Вместо письма отвечаю Юань Даньцю стихами (Ли Бо)
Над морем птица синяя летает Сегодня утром её путь куда лежит? Во рту парча со знаками зажата Отдала мне и тут же улетела Та птица улетела к сизым тучам Послание оставив пред узорчатым окном Открыв печать, невольно засмеялся Ведь это друг его мне передал Друг, нашу дружбу укрепляя Все помнит обо мне, душу свою томя Как мы расстались, он в Сяньяне Три раза видел - зеленеет циньская трава Письмо я спрячу между рукавами И шею вытянув, без отдыха теперь Вдаль буду всматриваться, не видя ничего Лишь тучи, что плывут над дальними горами